Навечно пустые строки

[kimitoriver]

Фэндом: Katekyo Hitman Reborn!
Персонажи: X27, SB, S80
Рейтинг: R
Жанры: Джен, Слэш (яой), Ангст, Психология, Философия, Повседневность, POV, AU
Предупреждения: OOC
Размер: Мини, 10 страниц
Кол-во частей: 4
Статус: закончен
Описание:
Дневник Облака Варии. То, что превратило Саваду Тсунаёши в Крылатого, и то, что не вошло в предыдущие части.
Полусиквел - полувбоквел к "Снова теряться, чтобы вновь находить себя"

"До"

Кончик ручки скользил по бумаге, оставляя за собой тонкую чёрную линию. Парень запустил руку в тёмные волосы и неловким движением убрал слишком длинные пряди назад. Он не думал, что так просто будет описать всю его жизнь. Жизнь, которая делилась на четыре этапа: до встречи, колыбель, до и после признания чувств друг друга. Слишком условное, но такое верное деление...

«Жизнь «до» можно разделить на две части — до встречи с Мамоном, и после...»

Парень рассмеялся. «До» делится на «до» и «после». Нет, для такого надо быть особо гениальным...

«Жизнь «до» скучна и неинтересна — то обычный Намимори, то постоянные изматывающие тренировки, то поездки... Потом, когда Мамон стал Аркобалено, и жизнь, вроде бы, должна была стать спокойнее, всё изменилось...» Тсуна остановился, немного погрыз колпачок ручки и продолжил.

«Мне было шесть, когда Мамона приняли в Варию, ну и меня — авансом. Конечно, все надо мной смеялись... До прихода Бельфегора. Странно, но мы с ним неплохо сдружились, несмотря на разницу в возрасте. А всё началось с простого рукопожатия в главном холле, и «маленького» подарка Бела. Он со смехом одел мне на голову диадему — такую же, как на нём, и, смеясь, провозгласил меня главным шутом. Уже через мгновение мы стояли, держась друг за друга, пытаясь не упасть от сносящего с ног смеха. Ну, тогда нас обоих и прозвали чокнутыми...»

Пальцы очертили контур диадемы, лежащей на столе. В приглушённом освещении её камни не сверкали гранями. Они, словно вбирая лучики света, заставляли их сиять из самого сердца.

«Я говорил, что я — ненормальный? Нет? Тогда ответственно заявляю: я — ненормальный! Уже в шесть лет у меня проснулся максимализм — юношеский, видимо, ибо после этого периода мне стало на многое так просто забивать. Но это — позже.

Тогда же двое мальчишек шли в тату — салон. Бел, превознемогая себя, согласился на небольшого хорька вокруг плеча. Но Принц уговорил меня сделать нечто побольше — и с того дня мою спину украшают большие крылья. Ну, и проколотые уши — у обоих.»

Парень провёл рукой по краю левого уха. Первая, вторая, третья серьга, каждая — с натуральным камнем под цвет Пламени. Каждая серьга — подарок Принца на очередной день рождения Савады. Дырка в правом ухе давно заросла, как и обе — у Бела.

«Потом — званый обед всех глав мафии. Странно, но Скуалло потащил нас обоих на него. Лёгкая иллюзия — мы выглядим его погодками, и со скучающими выражениями лиц скользим между тушками и столами. Сколько лжи в их словах, сколько неискренности...

Неожиданно Скуалло останавливается, и мы поочерёдно врезаемся в его спину. Проследив за взглядом Супербиа, я понял причину его ступора. Этот взгляд, полный презрения и неприкрытой ярости ко всем вокруг... Видимо, в тот момент я поймал «его волну». Я ощущал всю глубину его эмоций, все их оттенки, весь спектр. Он подавлял, заставлял подчиниться... Поэтому я, оставив ненадолго Бела, пошёл за Скуалло. Слушать их разговор было.. смешно? Да, именно смешно. Скуалло всегда был слишком громким, но голословием он никогда не отличался. Занзас же, напротив, предпочитал помолчать. Он даже промолчал, когда я подошёл к нему и нагло положил голову на плечо. Вдохнул воздух. Лёгкий запах алкоголя, немного табака, пот и какой-то безвкусный парфюм. Но именно это сочетание свело меня с ума. Я влюбился. Первая любовь в шесть лет. Первая — и последняя. Что там я говорил про свою нормальность?»

Парень остановился и покрутил между пальцев ручку. Следующий эпизод того обеда... Про него никто не знал. Может, лучше бы и ему забыть?

«Смеясь над разговором Скуалло и Занзаса, я побрёл обратно — на балкон. Всё ещё чувствуя лёгкую эйфорию, я не заметил, как врезался в чей-то бок. Мужчина медленно повернулся, и я с шоком узнал своего отца. «Мне несдобровать, если узнает,» — пронеслось в голове. Но, послушав его лекцию минут с шесть о ненормальных подростках, я лишь в который раз разочаровался в нём.

Неожиданно меня кто-то схватил за плечо и потащил от Советника — с этого дня я его лишь так воспринимал. «Тягач» остановился, лишь когда мы дошли до парапета, и отпустил руку. Я чуть не подавился воздухом, когда узнал наследника Кавалоне — Дино.

— Уж не знаю, что ты ему сделал — Советник Вонголы обычно так быстро не выходит из себя...

— Я его толкнул.

Дино рассмеялся.

— Ну, тогда всё с ним ясно, — подросток протянул мне руку. — Дино.

Неуверенное рукопожатие.

— А тебя как зовут? — спросил он, улыбаясь.

Что я мог сказать? Один Савада на Италию — уже слишком много.

— Крылатый, — подмигнул я ему.»

«А потом была неудачная попытка захватить власть над Вонголой, и Колыбель. Впрочем, всё по-порядку... Я сплю чутко — издержки профессии. Поэтому я слышал, как ночью Мамон вышел из комнаты, слышал топот за дверью, слышал приказы Скуалло. Но, кто сказал, что слышать и реагировать — одно и то же? Поэтому я продолжил спать. Лишь на утро, едва открыв глаза, понял, что произошло, и сорвался в холл. Открывшаяся картина не поддаётся описанию — слишком много бездвижных тел, слишком много крови... Дальше я действовал лишь по привычке — забинтовать, обеззаразить, зашить, вправить на место сустав или кость, наложить шину... Лишь через час, когда над жизнями перестала нависать немедленная смерть, подошёл Скуалло. Он, в итоге, ловил меня, когда я потерял сознание.

— Мы проиграли. Занзас заточён в куске льда где-то в подвалах Вонголы.»

— Врой, мелочь, тебя сколько ждать? — донёсся голос «любимого» капитана откуда-то снизу, с первого этажа. Тсуна, прежде чем закрыть тетрадь, наложил на исписанные страницы иллюзию отсутствия текста и со спокойной душой вышел из комнаты.
Колыбель, и немного после

- «Как можно так бездарно использовать свои способности? – чуть ли не кричал Мамон, вновь и вновь атакуя меня своими тентаклеподобными иллюзиями, выползающими из-под плаща. Я взмыл выше в небо, пытаясь увернуться от лент. Иллюзорные крылья, впервые использованные в битве больше года назад, ни разу не подводили. Ну, кроме тренировок с Мамоном, когда Аркобалено требовал почти невозможного – победить его.
- Да сконцентрируйся и используй своё Пламя, как оружие!
Легко ему говорить… Я единственный во всей Варии, кто смогу использовать своё Пламя напрямую, не считая «любимых» всеми иллюзий.
- «Пламя, оружие…»
Догадка пришла внезапно и была поразительно проста. Поднявшись на несколько сотен метров над землёй, я опустил крылья. Во время свободного падения все чувства затухают, кроме режущего кожу ветра… Меньше чем в пятидесяти метрах от земли я раскрыл крылья, и не слишком эстетично…»
- Эстетично? – Тсуна рассмеялся. – Да я упал, как кучка навоза. Так, продолжаем…
«…упал, поднимая столб пыли. В него понеслись ленты, которые тут же были разрезаны иллюзорным лезвием, светящимся фиолетовым.
- Коса? Не скажу, что ожидал от тебя другого, - произнёс Мамон, когда пыль осела, и вновь перешёл в наступление. В голове пронеслись кадры из какого-то мультфильма, показывающие на примере волка, как не надо пользоваться косой. Я знал, что не надо делать, а что надо – ещё не понял. Меня, впрочем, как всегда, вела интуиция…
Минуты через три все ленты пыли порублены в салат. Едва теряя контакт, лоскуты превращались обратно в туалетную бумагу, уже третьим слоем покрывая землю вокруг.
- Неплохо, - заметил Мамон, прекращая атаку. – Но с энергоёмкостью ещё работать и работать… Попробуй заказать у поставщиков оружия. Дорогу до лавки помнишь?
- Ещё бы, - я ответил, отдышавшись и пытаясь просто устоять на месте. Шатало не слабее, чем при переправе на пароме в шторм пару лет назад. – Меня Бел таскает с собой каждый раз, когда его стилеты затупляются.
- Бель? Хороший мальчик, плохому не научит…
- Ага, именно поэтому я и хожу с ним – после его первого похода все продавцы поседели, потому что, видите – ли, «столовое серебро не подходит для создания оружия». Додумались, кому говорить…
- А что? Он у нас – Принц, поэтому о том, как серебро уступает сплавам, не знает…
- Надеюсь, он не узнает, из чего на самом деле его ножички сделаны…
Перестав шататься, я направился прочь с изрытой последними тренировками площадки. Крылья вновь стали обычной татуировкой, скрытые отросшими волосами.

Я внимательно наблюдал за битвой Скуалло и Императора Мечей. Каждое движение, каждый взмах мечей – даже сейчас я могу вспомнить их все. Я помню, как мужчина упал, как из его многочисленных ран текла кровь. Где-то рядом рассмеялся Бельфегор. Скуалло опустил клинок, и лезвие вонзилось в землю рядом с – теперь – бывшим боссом Варии. Долгий разговор мечников. Никто не знает, о чём они говорили, но когда я подошёл, сжимая в руках одолженный у Бела стилет, этот полутруп улыбался. Отточенное годами движение – и жизнь покидает тело бывшего Императора Мечей…
К Скуалло подбегают медики, оказывая первую помощь; на плечо опускается рука Принца – он пытается пошутить; где-то позади раздаёт указания Мамон. Все звуки доносятся, как через подушку.
- Врой, мелкий, - окрикнул Скуалло. Я медленно поворачиваю голову и вижу его удовлетворённую улыбку. – Если хочешь уйти – тебя никто не держит…
- Не правильно. Я не хочу уйти, - нормальное восприятие мира постепенно возвращалось. – Ты был моим капитаном, им и остался. Это – лишь перестройки в управлении, не более…
Скуалло рассмеялся.
- А ты прав, мелкий.
- Сам мелкий, - смешок.
Мечник, прихрамывая, подошёл ко мне и похлопал по плечу.
- Кажется, я был прав – ты подходишь на эту роль. Заменишь меня?
Я мог лишь кивнуть на его предложение. Именно с того дня я возглавил отряд зачистки. Чистильщик, падальщик,…


- Йо, Крылатый! – донёсся голос Кавалоне.
- Дино? Что ты забыл здесь? – спросил, обведя рукой бар.
- Тот же вопрос. Ты же ещё несовершеннолетний?
После той встречи прошло семь лет. И все эти годы мир видит меня таким, каким я был тогда. Лёгкая иллюзия сменилась устойчивой маскировкой, питающейся от кольца Ада. «А мне в душе шестнадцать лет. Опять.»
- Мой возраст – лишь мои проблемы, - грубо замечаю и отправляю в рот новую порцию алкоголя. Очередная зачистка закончилась лишь пару часов назад, и перед глазами ещё стояли лица убитых, их неестественно вывернутые конечности, окрашенные алым бледные тела…
- Наверное, - заметил Кавалоне и заказал себе пиво. – А я иду с этой чёртовой тренировки этого чёртового Реборна.
Смешок в кулак. Интересно, это – самое тяжёлое в его жизни?
- Слышал новость? Тимотео решил уйти на пенсию, и сейчас решается, кто станет Десятым главой Вогнолы.
- Что? – я чуть ли не подавился.
- Что слышал. Сейчас всем сыновьям Девятого рассылаются приглашения приехать домой.
- Вот как..? – на губах появилась хищная усмешка. Раз оповещения только выслали – значит, ещё есть время расправиться с ними так, чтобы никого из наших не заподозрили. И пора бы вызволять Занзаса…


Выкрасть кольца Вонголы оказалось просто. Найти нужный кусок льда с любимым Небом – тоже не особо сложно. Активировать Пламя колец – раз плюнуть. Но…
- Я больше никогда не буду будить Занзаса…
- Как знаешь, - усмехнулся Мамон, выслушав всю историю про возвращение самого ненормального Неба. Иллюзор внимательно осмотрел меня, прежде чем задать вопрос, уже долгое время терзающий его. – Ты уверен в себе? В том, к чему стремишься, какой дорожкой к этому идёшь?
- Да, - игривое настроение быстро скрылось за непроницаемой маской. – Я не отступлю.
Мамон пожал плечами.»


Тсуна пролистнул страницы. Одна, вторая, третья… Где-то здесь, на этих, пока пустых страницах, когда-нибудь появятся выведенные дрожащей рукой строки о первом пробуждении его безумия, о вечерах, когда в порыве какой-то очередной ссоры он и Занзас нечаянно, в который раз, уничтожали особняк, о тех невероятных ночах, не несущих в себе большего смысла, чем просто «расслабиться» в объятьях пока ещё не любимого, но уже такого родного Неба… Где-то здесь появится откровение о том, как просто было лгать «своим» хранителям там, в Намимори, и как сложно было принять себя потом…
Парень закрыл глаза.
Незадолго до того, как Бьякуран начал активные действия, Мамон вытащил Тсуну «на природу». Долгий подъём в горы, и небольшой привал у самой вершины. Прислонившись к холодному камню спиной, парень наблюдал, как облачка тумана тонким одеялом закрывают лежащий в долине далеко внизу городок.
Долгий подъём пешком – быстрый спуск на канатке. На часах – полдень, небо закрыто тонким слоем облаков.
- Странно… - задумчиво произнёс Тсуна. – Сверху казалось, что это – туман, а отсюда – что это – облака.
- А мне кажется, что это – не облака, а просто другое небо.
Савада обернулся. Его наставник смотрел на небо, глубоко уйдя в себя. Знал ли он, что его слова оказались пророческими?
Немного "До"...

Часы пробили пять раз.
Тёплые солнечные лучи, не дожидаясь сияющего диска, уже просочились из-за линии горизонта и скользнули по земле, освещая её. Касаясь воды, они пускали «зайчиков» на деревья, на стены домов, особо наглые блики проскальзывали между неплотно зашторенных окон в тёмные комнаты, танцуя на потолке… Один из особо наглых «зайчиков» скользнул по лицу задумавшегося Облака Варии. В глаза засветил яркий свет, веки закрылись, но недостаточно быстро – парень сморщил нос, и громкий чих раздался в комнате…
- Блин, идея сбилась, - парень потёр нос и медленно сел на кровати. В теле чувствовалась приятная слабость, длинная футболка, в которой спал Савада, удачно скрывала большую часть синяков и засосов – казалось, что Занзас не успокоится, прежде чем Тсуна не запомнит, что его место – около главы Варии. Но чем вызвало подобное поведение мужчины – так и осталось загадкой за семью печатями.
- «Скорее всего, дело в поездке в Намимори – ему было не на кого «сбрасывать пар», вот и «отрывается»», - решил для себя Тсуна. - «Тем более, чем жестче он будет со мной ночью, тем я сильнее буду доставать его днём,» - усмехнулся он и закрыл тему ещё на третий день после возвращения домой. Тем более у него была более важная тема для размышлений…
- Утречко~о! Как настрой, Тсу – тян?
- И тебе доброе. Честно – отстой, - Тсуна сел за стол и потянулся к чашке с горячим кофе, который только что сварил Луссурия, который из-за дежурства не спал всю ночь.
- А что так? – спросил Лусс, сделав небольшой глоток бодрящего напитка. – Волнуешься из-за тех детишек из Японии?
- Ась? – парень несколько раз моргнул. – Ты про кого?
- Ну, про тех, «хранителей Десятого Вонголы»… И не пытайся, я всё вижу по твоему лицу – это так.
- Как угадал? – что ж, даже проиграв, он старался, чтобы голос не дрожал.
- Ты нервничаешь, и уже давно. С того самого дня, как приехал из Японии. Волнуешься из-за Вонголы?
- Да. Боюсь, я втянул их туда, откуда не возвращаются…
- Тогда дай им защиту. А ещё лучше – найди того, кто сможет их подготовить к жизни в мире, в который их затянуло… А прежде – пусть они исчезнут из привычного.
На лице Савады появилась неуверенная улыбка.
- Надо будет поговорить с ребятами… Но прежде – обсудить всё со Скуалло – он – мастер диверсий.
- Да, лучше всё обсудить с капитаном прежде чем спрашивать мнение нашего любимого босса, - в голосе Луссурии звучала неприкрытая ирония. – Только будь осторожен – ещё в Намимори твой мечник заинтересовал нашего…


Предположение Луссурии оказалось верным – глаза мечника так и вспыхнули, когда Тсуна упомянул о тех, кто может попасть под надзор Вонголы. За обсуждением они не заметили внимательного взгляда Бела, который ушёл в свою комнату после завтрака и за день так и не покинул её.


- Бееел, подъём! – в появившуюся щель между дверьми заглянула наглая мордочка хранителя Облака, в которую полетели стилеты. Лишь отточенные годами инстинкты спасли от неминуемой смерти, но не от ран – одно лезвие скользнуло мимо лица, царапая веко. Глаз залило кровью. – Блин, ты что??
Ввалившись в комнату, Тсуна спрятался за стоящую у двери тумбу, в которую тут же вонзились ещё несколько ножей. Савада сжался в комочек, стараясь, чтобы ни одна часть тела не выглядывала из-за деревянной коробки.
Неожиданно всё стихло. Не было слышно ни свиста стали, ни вгрызающихся в дерево лезвий, лишь судорожное дыхание нарушало тишину. Тсуна осторожно выглянул из-за тумбы.
От дверей до кровати пол был утыкан стилетами, как иголками ежик. На большой двуспальной кровати в центре комнаты лежал комок из простыней и одеял; подушки были выпотрошены, и белый пух толстым слоем покрывал конструкцию и пол вокруг кровати.
- Бел? – Савада осторожно, стараясь не шуметь, подошёл к кровати и стянул несколько слоёв ткани. Под ними, свесив руку со сжатым в ней стилетом, лежал, пртянув к себе колени, Бельфегор. Поджатые искусанные губы, дрожащие плечи, отброшенная в сторону диадема…
- Бел?
- Для тебя – Великий Принц, - буркнул он сиплым голосом. Тсуна улыбнулся – его друг не ушёл в себя. Набравшись смелости, он сел на край кровати и положил ладонь на плечо блондина.
- О, Великий Принц, почему же вы меня так нерадушно встречаете? – вкрадчиво спросил он, чувствуя, как Пламя отрывается от Адского кольца и прикрывает иллюзией рану, заставляя остановиться кровь.
- Я… Я всё видел… Глаза Скуалло…
Тсуна мысленно побился головой об стол. Бельфегор и Скуалло официально встречались уже больше года. А не официально – ещё три. Разговаривая с капитаном о своих знакомых, он совсем забыл про сидящего напротив Бельфегора.
- Скуалло – такой же, как и ты, и Занзас – никаких чувств, просто «сбрасывание нервов»… Но, я…
- Ты – не такой.
Бел выпустил из руки стилет, и тот упал на пол. Схватив обеими руками Тсуну за плечи, он заставил лечь друга рядом, и обнял его.
- И я – такой, - едва слышно прошептал Савада. Он сбросил с ног кеды и повернулся, прижимая дрожащего Бельфегора. Из кроваво – красных глаз не упало не одной слезы. Они словно кончились, ещё давно…
На следующее утро Принц заявил Скуалло, что бросает его. Удивление сменилось пониманием на лице мечника. Они расстались без скандала. И словно не было той истерики, о которой никто не узнает…


- О чём задумался? – с переднего сиденья послышался голос Бельфегора.
- А? Да так, просто…
Тсуна захлопнул дневник.


«Сложно было убедить ребят бросить их привычную жизнь. Лишь уверившись в том, что семья будет знать истинное положение вещей, сначала Ямамото, а затем и Хару согласились покинуть привычный им мир. Позже к ним присоединилась и Наги, или Докуро Хром, ставшая связующим звеном между Варией, «ушедшими» и бандой Мукуро
Гокудера слишком много знал, и его исчезновение не удалось бы скрыть.
Хибари… Он взял на себя ответственность по обеспечению безопасности оставшихся…»
И снова, снова, снова...

Рука с зажатой ручкой зависла в нескольких сантиметрах от бумаги.
Вроде, было описано всё – вся жизнь, от первой встречи с миром до сего момента, но Тсуне казалось, что чего-то не хватает. Чего-то важного… Чего-то…
- Хииикару – кун, пора выходить! – в комнату заглянул Тонио, улыбаясь во все 32. – В зале – аншлаг, и меня повесят, если ты не появишься на сцене через минуту.
Савада кивнул, привычно щёлкнул пальцами, накладывая иллюзию, вышел из-за ширмы и пошёл за бывшим наставником по сценической части его хобби. Хоть Тсуна и выступает самостоятельно уже больше полугода, Тонио всегда приходит на его концерты и подбадривает варийца. Сеть коридоров – и они оказываются у лестницы.
- Ну, я побежал, удачи! – улыбнулся Тоник и скользнул в зал.
Через приоткрытую дверь Тсуна проводил взглядом певца. Среди классической для его выступлений серой массы зрителей он увидел несколько групп. В самом первом ряду сидели Джеффри – продюсер, и его брат – Алекс. Глава семьи Бер с удивлением разглядывал забрызганное краской перо в причёске соседа.
- Занзас?!
Рядом с боссом Варии расположился весь офицерский состав организации: у самого прохода устроился Леви – А – Тан, что-то просматривающий на планшете; рядом, повернувшись на 180 градусов к сцене, сидел Луссурия, флиртующий с соседом на заднем ряду. Скуалло тихо сходил с ума, оказавшись зажатым между неугомонными Бельфегором и Франом.
В другом секторе, третий и четвёртый ряд оккупировали бывшие хранители Десятого Вонголы и семья Шимон. Хару, Адель и Наги устроились позади, смотря на происходящий цирк со взглядами «мы не с ними».
Тот же сектор, первый ряд. Джеймс Стар сидел, нервно оглядываясь по сторонам и держа за руку Мэтта.
На последнем ряду, в самом углу, расположились Хибари, Дино и Шестнадцатый – перевоспитанный, судя по отсутствию наручников.
У дальних дверей стоял, прислонившись к косяку, Мукуро. Почувствовав на себе взгляд Савады, хранитель отсалютировал своему Небу.
- Зачинщик найден, - прошипел Тсуна, выходя на сцену и представляя себе способы отомстить «этому чёртовому ананасу». Не смотря на такой неожиданной сюрприз на душе стало легче, и парень понял, чего именно не хватает в его записях. Появилось едва сдерживаемое желание броситься обратно в гриммёрку и записать пришедшую мысль. Но заиграла тихая музыка, зал замер, и очередное представление началось…


Ресторан, накрытый на всех один большой стол. Музыка, поднятые за здоровье и удачу бокалы… Идиллия была нарушена звонком.
- Внимательно… Ты?... Что?!!... Обязательно…
Тсуна отключил вызов и обвёл замерших друзей взглядом.
- Дай угадаю, - с прежним задором произнёс Бел, - Вонгола?
Тсуна коротко кивнул. Словно по команде из-за стола поднялись варийцы. Кто-то уже набирал номер такси, кто-то отдавал приказ на подготовку к очередному перелёту через Атлантику – в Италию, домой, где под чутким руководством Катарины произошёл очередной кризис.
Через десять минут лишь тарелки с едва тронутыми блюдами доказывали, что в ресторане кто-то был…


- Вонгола связалась с Варией, - короткий, но такой важный звонок.
- Так быстро? Не думал, что эта соплячка так быстро среагирует. Что ж, так даже лучше. Я прав, ангел мой? – человек перевёл взгляд на связанную, буквально уложенную в кресло напротив Киоко. Девушка зло посмотрела на мучителя и отвернулась от него. – Ну, конечно, прав.
Мужчина подошёл к журнальному столику, чья столешница была украшена чёрно – белыми квадратами. На ней были расставлены такие же чёрно – белые шахматы. Шла середина партии, но лишь одна сторона знала об игре.
Взяв в руки белую пешку, мужчина внимательно осмотрел её и передвинул на одну клетку вперёд.
- Теперь ваш ход, дорогие мои. Надеюсь, игра будет не слишком скучной, и я смогу немного развлечься, прежде чем поставлю этому жалкому миру «мат».
Развернувшись, он медленно вышел из кабинета, насвистывая себе под нос какую – то навязчивую мелодию. Комната вновь погрузилась в тишину, прерываемую лишь судорожным дыханием пленницы…